Skip to main content
50 лет ОТиПЛу logo
Главная » Блоги » Igor Vinogradov's блог
  • История
    • О создании...
    • Воспоминания
    • АЛОЭ
  • Люди
    • Преподаватели
    • Список выпускников
    • In memoriam
    • Поздравления
  • Экспедиции
    • Фильмы
      • Еда...
      • Хиналуг-2007
    • Фото
  • Фото
    • Повседневная жизнь кафедры
    • Праздники и значимые события
    • Экспедиции
    • Преподаватели
    • Студенты
  • Фольклор
    • Экспедиционное
    • Неэкспедиционное
    • Словарь
    • АЛОЭ
    • Тест на осиплость

Доброхотова И. Ю., Лауфер Н. И, Толстопятова М.Ф., выпуски 1972-1973 гг.

Опубликовано Igor Vinogradov в Пт, 10/29/2010 - 13:09

Каким мы помним Владимира Андреевича Звегинцева

 

Ирина Доброхотова, выпуск 1973 года

Уже выросло и возмужало поколение лингвистов, для которых имя «Звегинцев» ассоциируется только с книгами Владимира Андреевича. Для меня же и, я уверена, для моих сверстников, которые слушали его лекции, учились у него или просто лично общались с ним, Владимир Андреевич Звегинцев это прежде всего человек, яркая личность широчайшего масштаба.

Мне хочется вспомнить, именно каким человеком он был. Вместе с нами уходят наши воспоминания и стирается память о человеке, даже если его труды продолжают жить. Я приведу отдельные эпизоды, которые лично мне запомнились или как-то на меня повлияли. Может быть, кто-нибудь дополнит мои воспоминания своими.

Я уже закончила ОСиПЛ и работала в должности старшего лаборанта в группе Прикладной семантики, которой руководил Борис Юрьевич Городецкий, когда мне пришлось лично общаться с ВА.

Пока мы учились, ВА казался нам совершенно неприступным. Этому впечатлению способствовала его аристократическая манера держаться, тихий голос, невозмутимое спокойствие. Голос он не повышал никогда, даже в пылу яростных дискуссий по поводу его книг. На эмоциональную критику оппонентов он отвечал с величайшим достоинством таким же тихим голосом.

К студентам и аспирантам он непременно обращался по фамилии: «товарищ Паршин», «товарищ Толстопятова». При этом он очень вежливо и просто держался со всеми, в том числе и со студентами: неоперившихся студенток, не говоря уж о дамах, он всегда пропускал вперед, выходя из лифта или из двери. Всегда приветливо отвечал на приветствия (в отличие от многих профессоров и доцентов филфака). Мы его глубоко чтили и гордились, что у нас такой заведующий.

Зайти к нему в кабинет за подписью (а это нужно было делать часто) было как-то страшновато. Но выходили мы из кабинета окрыленные, настолько приятным и интересным каждый раз оказывалось даже мимолетное общение. ВА совершенно формально подписывал все бумаги (характеристики, представления, письма и т.п.), которые мы ему приносили на подпись, обычно не вникая в них, и совершенно неформально разговаривал с «просителями». Очень часто возникала беседа на самые неожиданные темы. У него были какие-то неведомые нам источники информации и он с удовольствием делился свежими новостями. Мне запомнилось, что однажды, не знаю в какой связи, речь зашла о вирусе иммунодефицита — в те времена это была мало изученная область. ВА сказал, что он прочитал или услыхал где-то, что СПИД пришел от серых африканских обезьян. Почему-то мне это запомнилось, но больше я ни от кого не слышала этой гипотезы.

Заканчивая пятый курс, мы с одной моей сокурсницей умудрились получить «неуд» на государственном экзамене по научному коммунизму. У этого провала могло быть много трагических последствий, главное из которых то, что мы не могли получить диплом об окончании МГУ до пересдачи экзамена, и как следствие, не могли поступать в аспирантуру или поступить на работу. Шанс успеть пересдать экзамен, не дожидаясь осени, был минимальным. Нужно было собрать кучу подписей на разрешении на пересдачу — госэкзамен — это не шутка! Но это было не самое главное. Нужно было заново собрать государственную комиссию для приема экзамена. В тот год, 1973, в июне стояла страшная жара и духота, и члены государственной комиссии поспешили разъехаться. Я, совершенно уже отчаявшись, позвонила ВА, чтобы просто ему сообщить, что мы вдвоем остаемся недипломированными. Он отнесся очень сочувственно и спросил, в чем собственно проблема. Узнав, что проблема в членах комиссии, он просто сказал: «Так я приду». Нам было очень неловко его обременять этим: мы знали, что он себя плохо чувствовал в жару. Но он сказал, чтобы назначали дату и что он обязательно придет.

И вот в назначенный день мы с моей подругой по несчастью явились на пересдачу. ВА как-то сразу взял инициативу в свои руки и пригласил нас и экзаменатора в свой кабинет. И пока мы готовились, он провел блестящую беседу на философские темы с нашим экзаменатором, который, как мне показалось, даже был в некотором недоумении. Я не помню деталей, но ВА очень дипломатично своими вопросами сумел смутить нашего экзаменатора-общественника. Когда мы отвечали, ВА все время одобрительно кивал. В результате мы, совершенно счастливые, получили свои четверки, а затем и вожделенные дипломы. Я всегда буду с благодарностью помнить об этой поддержке со стороны ВА.

В начале 80-ых годов, когда уже над кафедрой надвигалась гроза, ВА часто заходил в комнату, где работали сотрудники Б.Ю.Городецкого. Для нас это всегда было событием. Он, как всегда, рассказывал что-нибудь интересное, иногда пили чай. У нас в группе была традиция собираться по разным поводам, так сказать в неформальной обстановке. Часто эти встречи проходили у меня дома. У нас была большая квартира недалеко от университета, и мои родители абсолютно не были против таких вечеринок.

Однажды кто-то предложил: «А давайте Звегинцева пригласим». Все выразили сомнение, что он согласится приехать. А он неожиданно очень просто принял приглашение, попросив только, чтобы его кто-нибудь привез. Эту миссию поручили Паше Паршину. Паша рассказывал, что он зашел за ВА к нему домой и, выйдя на Ломоносовский проспект, стал пытаться остановить машину. С такси, как и со многим другим, в те годы были проблемы. Ни одна машина не останавливалась, как ни размахивал старательно Паша руками. Погода была плохая, дождь со снегом, ветер, лужи. Тогда ВА отстранил Пашу, сам подошел к кромке тротуара, и стоило ему приподнять руку, как тут же остановилась машина и доставила нашего почетного гостя.

Я не помню подробностей этого вечера, даже не помню, по какому поводу была встреча (кажется, это была новогодняя вечеринка; может быть, кто-то из участников помнит), но высокую фигуру Владимира Андреевича, который «царствовал» за столом, помню прекрасно. И по-моему, все участники чувствовали себя за этим столом непринужденно и всем было весело.

 

Наташа Лауфер, выпуск 1972 года

Помню про дыню. Когда в комнате (в группе прикладной семантики) ее стали резать на куски, вынули косточки из сердцевины и оставили так лежать, он сказал, что так нельзя: мол, происходит необратимый биологический процесс и если ее тут же не есть, то надо выбрасывать. А раздавать нужно куски с косточкой, чтобы каждый очищал сам.

И еще, конечно, помню его рассказ про Самарканд, где он работал перед войной (или он в Ташкенте работал — не помню), и про вскрытие могилы Тамерлана.

А еще помню, как нас на первом курсе заставляли ходить на лекции Ольги Сергеевны Ахмановой. Ну мы ходили (а куда денешься?)...

Правда, я совсем неудачно ходила. Сижу как-то на заднем ряду и читаю (как сейчас помню, это была «Иностранка», вот что точно — не помню). А потом меня Инга толкает, толкает — а я увлеклась и не понимаю почему. А потом слышу: ... you, girl with a yellow flower on your left breast... what are you reading there? (это у меня такое платье было, из старого маминого перешитое, а на карманчике слева действительно был очень красивый цветок-аппликация). Ну я встала и сказала: журнал, мол, «Иностранную литературу».

А вскоре наш преподаватель сказал, что мы не только ходить будем на лекции Ахмановой, но и экзамен ей сдавать. Ну со мной-то в этом случае все было абсолютно ясно: вышибут — и все. Но и другие тоже как-то заволновались. Стали мы думать и смогли только одно придумать — пойти к Владимиру Андреевичу. Он нас выслушал и сказал: на лекции эти больше не ходить, никаких экзаменов не сдавать, и точка. И все как-то обошлось — видимо, он этот вопрос обсудил где надо.

А еще помню Наталья Ильинична Лепская мне как-то говорит: «зайдите к Владимиру Андреевичу, он на Вас посмотреть хочет». Я ничего не поняла, но пошла, конечно. Захожу, он взглянул, сказал «спасибо» — и все...

Я уж совсем ничего не поняла. Потом Лепскую спросила: в чем дело-то? Она говорит: «ему кто-то сказал, что Вы на его дочку похожи, и ему стало любопытно». Но я так и не узнала, что он-то решил: похожа я на Олю или нет...

Еще ему моя статья понравилась в «Знании — силе», про экспедиции. Он меня позвал в кабинет и сказал: мол, прочитал, хорошая статья, молодец. Вот такое великодушие и щедрость — качества, которые так редко встречаются во все времена и которыми Владимир Андреевич был наделен в высочайшей степени.

 

Рита Толстопятова, выпуск 1972 года

Хочу продолжить тему, каким был Владимир Андреевич. Мне довелось довольно много с ним встречаться с 1973 года, когда я стала его аспиранткой, и потом все время, пока я работала на хоздоговоре и мой рабочий стол стоял «в предбаннике». Надо сказать, что и в моей жизни В.А. сыграл очень важную, даже, как сейчас говорят, судьбоносную роль. И я всегда останусь бесконечно благодарна В.А. за его абсолютно бескорыстную помощь и поддержку, которую еще больше ценишь именно сейчас, когда благородство и бескорыстие встретишь не часто.

Была одна вещь, которую я поняла и оценила много позже как особенность речевого поведения В.А. — это то, что он строго соблюдал дистанцию с аспирантами, студентами (всегда «на Вы» и по фамилии, что несколько резало ухо), хотя был и ближний круг, прежде всего кафедральные дамы, к которым он обращался по имени-отчеству: Ариадна Ивановна, Зоя Михайловна и др., хотя были и товарищ Ложкина, товарищ Толстопятова — другое обращение надо было заслужить! Но несколько раз, когда он звонил мне по телефону домой, он называл меня по имени-отчеству, наверное, узнал у кого-то, что само по себе потрясало. Наверное, сейчас многим это покажется мелочью, недостойной упоминания, но в то время это имело значение. На мой взгляд, та дистанция, которую В.А. задавал, существенно облегчала общение.

Я довольно часто бывала у В.А. дома, в его кабинете, дивясь каждый раз на залежи книг, многие из которых были редкими и ценными, но В.А. часто давал с собой книги для работы, которые трудно было достать. Находя в моем лице благодарного слушателя, В.А. часто вспоминал довоенные годы (Ташкент), и военные, и 50-е: запомнилась фраза “…когда я вел рассеянный образ жизни …”

Кто помнит В.А., помнит и его великолепное чувство юмора. А со мной был такой эпизод: узнав, что я подрабатываю на кафедре русского для иностранцев, он рассказал анекдот.

Анекдот от В.А.Звегинцева:

В узбекскую школу приезжает инспектор проверить подготовку по русскому языку, задает детям вопросы, но они не отвечают и, видно по всему, не понимают. Тогда их учитель говорит:

— Вы их не так спрашиваете! Вы спрашиваете: “Дети, у кошки есть хвост?”Надо не так!

 — А как?

— Надо: “Дееети! Кошкам хвостам естам?”         

Дети радостно: “Естам, естам!”                                                                                            

Хотя В.А., как я уже говорила, держал дистанцию, в то же время живо интересовался какими-то бытовыми подробностями: А кто у Вас соседка? А как вы собираетесь ремонт делать, где материалы возьмете, мастеров? и т.п. Или: Вот эта вещь на вас удачная, вам идет!

  • Воспоминания
  • выпуск 1972
  • выпуск 1973
  • Доброхотова
  • Звегинцев
  • Лауфер
  • Толстопятова
  • Igor Vinogradov's блог
  • Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы получить возможность отправлять комментарии
Архипов Зализняк Кибрик Кобозева Коми Кузнецов Ломоносовские чтения Мишар Мишлеш Мужи Поздравления Поливанова Преподаватели Успенский Шиханович Юбилей кафедры выпуск 1972 выпуск 2000 защита дипломов компаративистика олимпиада студенты фольклор экспедиции
Целое облако
Что такое OpenID?
  • Войти по OpenID
  • Скрыть вход по OpenID
  • Регистрация
  • Забыли пароль?
  • ABBYY
  • AviComp
  • Официальный сайт кафедры
  • Звегинцевская конференция
  • Лингвистические олимпиады
  • О В.А.Звегинцеве